Христианская фонотека
На части рвусь, сам себя кляня, –
Вопрос в голове свербит:
Придет ли Тот, Кто казнит меня?
И придет ли Тот, Кто простит?
В предсмертный миг, оседлав коня,
Что в пропасть уже летит,
Боюсь: придет Он казнить меня,
Или все-таки Он простит?
Хлопок.. и финиш. Порвалась нить.
Теперь чуть-чуть подождать..
И Он придет – Он придет судить! –
Он уже приходил прощать.
2002 г.
Читает Богдан Мычка.
Как ты любила быть в собраньях,
как там молилась горячо!
И в том причина есть сгоранья
того, что мы зовем свечой!
Свеча души твоей сгорала,
себя сжигала ты дотла.
И я сказать имею право:
– Как много сделать ты смогла!
Своим святым считала долгом
ты быть на всех похоронах.
Ходила праведно пред Богом,
имея честь и Божий страх!
Я говорил нередко: – Мама,
тебе ль на кладбище идти
со столь опухшими ногами?
Ты возражала: – Погоди.
Ведь мы затем в дом плача ходим,
чтоб Слово Божье возвещать.
А те, кого мы здесь проводим,
нас будут в вечности встречать!
Читает автор.
Тому, Кто землю создал Словом,
Кому обязан я и вы –
Мой голос в хоре славословий,
Как лепта скромная вдовы.
И панорама ночи звездной,
И голос совести внутри
Нас побуждают всех серьезно
Создателя благодарить.
За эту землю и за небо,
За настоящей жизни вкус
И ароматный запах хлеба –
Да принесем Ему плод уст!
Пройдут земля и небо скоро.
Мы сбросим плоти кандалы…
И там, войдя в небесный город,
Продолжим пение хвалы!
Читает автор.
Ты думаешь, Голгофа миновала,
При Понтии Пилате пробил час,
И жизнь уже с тех пор не повторяла
Того, что быть могло — единый раз?
Иль ты забыл? Недавно мы с тобою
По площади бежали второпях,
К судилищу, где двое пред толпою
Стояли на высоких ступенях.
И спрашивал один, и сомневался,
Другой молчал, — как и в былые дни.
Ты всё вперед, к ступеням порывался…
Кричали мы: распни Его, распни!
Шёл в гору Он — ты помнишь? — без сандалий…
И ждал Его народ из ближних мест.
С Молчавшего мы там одежды сняли
И на верёвках подняли на крест.
Ты, помню, был на лестнице, направо…
К ладони узкой я приставил гвоздь.
Ты стукнул молотком по шляпке ржавой, —
И вникло остриё, не тронув кость.
Мы о хитоне спорили с тобою,
В сторонке сидя, у костра, вдвоём…
Не на тебя ль попала кровь с водою,
Когда ударил я Его копьём?
И не с тобою ли у двери гроба
Мы тело сторожили по ночам?
Вчера, и завтра, и до века, оба —
Мы повторяем казнь — Ему и нам.
1902 г.
Читает Ирина Кириченко.
И мы простим, и Бог простит.
Мы жаждем мести от незнанья.
Но злое дело — воздаянье
Само в себе, таясь, таит.
И путь наш чист, и долг наш прост:
Не надо мстить. Не нам отмщенье.
Змея сама, свернувши звенья,
В свой собственный вопьется хвост.
Простим и мы, и Бог простит,
Но грех прощения не знает,
Он для себя — себя хранит,
Своею кровью кровь смывает,
Себя вовеки не прощает —
Хоть мы простим, и Бог простит.
1938 г.
Читает Ирина Кириченко.
Мы, умные, – безумны,
Мы, гордые, – больны,
Растленной язвой чумной
Мы все заражены.
От боли мы безглазы,
А ненависть – как соль,
И ест, и травит язвы,
Ярит слепую боль.
О, черный бич страданья!
О, ненависти зверь!
Пройдем ли – Покаянья
Целительную дверь?
Замки ее суровы
И створы тяжелы…
Железные засовы,
Медяные углы…
Дай силу не покинуть,
Господь, пути Твои!
Дай силу отодвинуть
Тугие вереи!
1918 г.
Читает Ирина Кириченко.
Он испытует – отдалением,
Я принимаю испытание.
Я принимаю со смирением
Его любовь, – Его молчание.
И чем мольба моя безгласнее –
Тем неотступней, непрерывнее,
И ожидание – прекраснее,
Союз грядущий – неразрывнее.
Времен и сроков я не ведаю,
В Его руке Его создание…
Но победить – Его победою –
Хочу последнее страдание.
И отдаю я душу смелую
Мое страданье Сотворившему.
Сказал Господь: «Одежду белую
Я посылаю – победившему».
1902 г.
Читает Николай Гузов.
Мы судим, говорим порою так прекрасно,
И мнится — силы нам великие даны.
Мы проповедуем, собой упоены,
И всех зовём к себе решительно и властно.
Увы нам: мы идём дорогою опасной.
Пред скорбию чужой молчать обречены, —
Мы так беспомощны, так жалки и смешны,
Когда помочь другим пытаемся напрасно.
Утешит в горести, поможет только тот,
Кто радостен и прост и верит неизменно,
Что жизнь — веселие, что всё — благословенно;
Кто любит без тоски и как дитя живёт.
Пред силой истинной склоняюсь я смиренно;
Не мы спасаем мир: любовь его спасёт.
1901 г.
Читает Ирина Кириченко.
Мы не жили – и умираем
Среди тьмы.
Ты вернешься… Но как узнаем
Тебя мы?
Все дрожим и себя стыдимся,
Тяжел мрак.
Мы молчаний Твоих боимся…
О, дай знак!
Если нет на земле надежды –
То все прах.
Дай коснуться Твоей одежды,
Забыть страх.
Ты во дни, когда был меж нами,
Сказал Сам:
«Не оставлю вас сиротами,
Приду к вам».
Нет Тебя. Душа не готова,
Не бил час.
Но мы верим, – Ты будешь снова
Среди нас.
1901 г.
Читает Ирина Кириченко.
Добро, Терпимость, Мир, Любовь
В несчастье мы зовем
И сим достоинствам святым
Возносим наш псалом.
Добро, Терпимость, Мир, Любовь –
Все это Бог Благой;
Добро, Терпимость, Мир, Любовь –
Все это мы с тобой!
Ведь наше сердце у Добра,
Терпимость льет наш свет.
Святой наш образ у Любви –
И Мир, как мы, одет.
Мы – люди, жители земли,
В несчастье все зовем
Добро, Терпимость, Мир, Любовь
Во образе людском!
О если б образ наш святой
Любой в любом берег!
Где Мир, Терпимость и Любовь –
Там, собственно, и Бог!
Читает Сергей Демидов.