На Різдво (Богдан Мичка)
5 (1)

На Різдво (Богдан Мичка) в Христианской фонотеке

На Різдво (Богдан Мичка)

Щедро сіє сніжинками зоряне небо,
Відганяє засмучені роздуми геть.
В час Різдва в Україні тихенько до Себе
Немовлятко святе знов скликає людей.

Пастухи знов приходять під анголів пісню,
Мудреці знов приносять для Нього дари.
І наспівує вітер про радісну звістку,
І від інею срібні стоять явори.

Як колись, самодержець, на Ірода схожий,
Прагне знищити чисте, святе Немовля.
Але й досі жене вітер хмари ворожі,
І під звільненим небом спочине земля.

Простягаються ручки — рожеві, маленьки, —
Ніби хочуть в обійма прийняти весь світ.
Пригорнути до серця, мов лагідна ненька,
І зігріти у цій українській зимі.

Бо народ ще і досі про Бога не знає,
Не шанує Його, лише мерзне в гріхах…
Ось чому Немовля до цих пір закликає
Неспасених людей в українських снігах.

Посилання: https://www.bogdanmichka.com/na-rizdvo-ukr/2003/02/21/

Декламує Богдан Мичка, музика Алекс Редін.

Пророк (Михаил Лермонтов)
5 (1)

Пророк (Михаил Лермонтов) в Христианской фонотеке

Пророк (Михаил Лермонтов)

С тех пор как Вечный Судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.

Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.

Посыпал пеплом я главу,
Из городов бежал я нищий,
И вот в пустыне я живу,
Как птицы, даром Божьей пищи;

Завет Предвечного храня,
Мне тварь покорна там земная;
И звезды слушают меня,
Лучами радостно играя.

Когда же через шумный град
Я пробираюсь торопливо,
То старцы детям говорят
С улыбкою самолюбивой:

«Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что Бог гласит его устами!

Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!»

1841 г.

Отрывок из фильма «Лермонтов». Читает Николай Бурляев.

Обзоры и рецензии

Люди-листья (Александр Галецкий)
5 (2)

Люди-листья (Александр Галецкий) в Христианской фонотеке

Люди-листья (Александр Галецкий)

Не напитались листья Божией силой,
Гонит ветер сорванными их.
Сбились листья в кучу над могилой,
Где схоронен прах путей людских.

Ведь листья, как и люди в мир родились
И путь прошли до зрелости своей.
Но Творцу они не поклонились
И не ждали этих скорбных дней.

Вот и закрутило листья вихрем,
А держатся нечем, веры нет.
Обречённость в этом танце ихнем
Заслонила им и белый свет.

Люди-листья, ветром вы гонимы,
На могиле вы приют нашли.
А ведь были Богом вы любимы,
Почему к Нему вы не пошли?

Почему же сорваны вы, листья,
Даже те, на коих крест висит?
Что же он не спас вас, не очистил
От грехов, о коих Бог гласит?

Вам казалось Бога вы познали
И могли учить уже других.
Но вы раны Господу терзали
И один старался за двоих.

Ну а лист, что Богом напитался,
Что хранил заветы и берёг,
На своём он дереве остался
И спасёт его Всевышний Бог!

Читает автор.

В пророчестве святом (Виктор Пимахов)
5 (1)

В пророчестве святом (Виктор Пимахов) в Христианской фонотеке

В пророчестве святом (Виктор Пимахов)

В пророчестве Святом мы видим озарение,
Господь через сосуды говорит
И открывает нам Господь Прозрение,
Что у тебя в душе твоей болит.

Покажет Бог каким путём ты ходишь,
Как устранить нам нашу кривизну.
И христианин, На что ты Годен?
И дерзновения нет, и почему?

Он обличит тебя, а также успокоит
И выведет он ложь и клевету,
Своей водой с источника напоит
Твоей одежде придаст он белизну

Он Истину Свою тебе покажет,
Научит как по Слову дальше жить
И сильно, брат, тебя Он не накажет,
Поможет как счастливым тебе быть.

И если ты откроешь своё ухо
И за основу – Слово ты возьмёшь,
Не станет в жизни очень тебе туго,
В своих делах Иисуса ты поймёшь.

Ты всё исправишь, как угодно Богу
И Станешь ты на Божию стезю.
С Христом пройдёшь счастливую дорогу
Не перейдёшь ты дьявола межу.

Но если ухо своё ты не откроешь
И сделав вид что это не к тебе,
От слова Бога сердце ты закроешь,
Ты только хуже Сделаешь себе.

Этим всё Ты дело усугубишь,
И заведёт тебя Дорога в никуда.
В неправильном пути скорей себя погубишь,
Этим огорчишь в душе своей Христа.

Пророчества бывают к нам нечасто
И словом этим нужно дорожить
Для нашего светильника оно как масло
Чтоб в жизни нашей огнём Христа светить

Читает автор.

Никогда не любил (Александр Латушкин)
5 (1)

Никогда не любил (Александр Латушкин) в Христианской фонотеке

Никогда не любил (Александр Латушкин)

Я кровь пролил, а ты волов купил.
Я вознесен, а ты к земле прилип.
Женился ты, чтоб пренебречь Мой пир.
Так знай, дитя, Мой не увидишь лик.

Я был Давид, а ты – Авессалом.
Был молчалив Я, ты вершил свой суд.
Я все прощал, а ты искал Мой трон.
За то твой прах позору предадут.

Я в теле был, а ты был в стороне,
Я обвинён был, ты не защищал.
Я стал велик, тогда пришёл ко мне
Ты, как Семей, что пыль в Меня бросал.

Моё ты взял, но мир не позабыл.
Ты, как Анания с Сапфирой, предо Мной.
Выходит, никогда ты не любил
Того, Кто говорит сейчас с тобой.

Читает автор.

Бог видит нас такими, как мы есть (Вера Кушнир)
5 (1)

Бог видит нас такими, как мы есть (Вера Кушнир) в Христианской фонотеке

Бог видит нас такими, как мы есть (Вера Кушнир)

Бог видит нас без наших накоплений,
Домов, машин, нарядов и трудов,
Подпорок бутафорных ста пудов
И благороднейших происхождений …

Он видит нас такими, как мы есть –
Двуличными, наигранными, злыми,
Духовно слабыми, на две ноги хромыми,
Готовыми впросак чуть что – и сесть.

Он видит с Неба нашу наготу,
Как видел наготу Адама в рае,
Хотя и он, и Ева, прикрывая
Ее, спешили с глаз долой к кусту…

Ведь мы стыдимся нашей наготы
И норовим под мишурой укрыться,
Упрятать от стыда зардевшиеся лица
От глаз, все видящих с надзвездной высоты!

В последний путь пойдем без ничего,
Казенной может быть последняя рубашка,
Что на спине по-детски нараспашку…
Буквально ничего в дорогу своего!

А то, что иногда кладут покойным в гроб,
Бессмысленно, наивно и нелепо,
Как катафалк с нагруженным прицепом,
Везущим вслед за трупом барахло…

Отчаянье? Безвыходность? Обрыв?
Иль все же есть какая-то надежда,
Какая-то достойная одежда,
Чтоб стать пред Богом, наготу прикрыв?

Да, есть! Смотря на нашу безнадежность,
Учитывая зоркость Своих глаз
И абсолютной святости алмаз,
Бог обеспечил нас чистейшею одежей.

Белее снега сделан саван тот,
Омыт в Крови Возлюбленного Сына,
И нашей неприглядности картина
Преобразилась, став пред Ним святой!

Мы изменились в Божиих очах,
Родившись от Него. В Него крестились,
В Его ковчеге навсегда укрылись,
А Крест Христов рассеял смерти страх.

По-прежнему Бог видит, кто мы есть,
Но смотрит через призму мук Голгофских
На тех, кто преклонясь, без жестов броских,
Признался в наготе, приняв Благую Весть!

2001 г.

Читает Игорь Семёнов.

Осенний вальс вдоль серых тротуаров (Игорь Семёнов)
5 (1)

Осенний вальс вдоль серых тротуаров (Игорь Семёнов) в Христианской фонотеке

Осенний вальс вдоль серых тротуаров (Игорь Семёнов)

Осенний вальс вдоль серых тротуаров
Затеяла опавшая листва.
Вдоль длинных улиц и больших бульваров
Кружит листва, кружит… пока ветра

Ее все выше, выше поднимают,
Все далее влекут в вечерний час.
Но листья, к сожалению, не знают,
Настанет миг – окончится их вальс.

Мелодия ветров для них прервется
Навек. И лишь мерцающий фонарь
Услышит, как последним шелохнется
Осенний лист сквозь ледяную хмарь…

Но, а пока бушуют жизни ветры,
Я в вальсе повседневности кружусь.
Дай, Боже Вечный, не лишиться веры,
Я недоверия и робости стыжусь,

Что в час, когда покроюсь я багрянцем,
Свидетельством не зря прожитых дней,
То закружусь в своем последнем танце
В кругу родных, в кругу моих друзей,

И лишь затем, с последним дуновением
Пронизывающего ветерка
Замру, как замирает с наслаждением,
Осенний лист, герой сего стиха.

2015 г.

Читает автор.

Монастырь (Дэн Шорин)
5 (2)

Монастырь (Дэн Шорин) в Христианской фонотеке

Монастырь (Дэн Шорин)

Высокие стены. Тяжёлый засов.
Убежище.
Причал, где кончается море штормов
Безбрежное.
Сердца за стеной лечит Божья любовь
Разбитые.
Высокие стены. Тяжёлый засов.
Укрытие.

По узкой дороге бежит человек
К Спасителю.
Над жизнью пустой прочно властвует грех
Мучительный.
Высокие стены. Тяжёлый засов.
Убежище.
Здесь грех побеждён, здесь вселилась любовь
Надеждою.

Но только и здесь, за стеною живут
Такие же грешники.
Неважно, находишься там или тут,
А сердце-то прежнее.
В грехах потихоньку уходишь на дно –
Теряешься.
А сердце пустое. А в сердце одно
Пожарище.

Рождается грех не снаружи – внутри
В сердцах человеческих.
И даже, порою, за краем Земли
С ним встретишься.
И даже за очень высокой стеной
Не спрячешься.
Пытаться сбежать от себя нам с тобой –
Ребячество.

Высокие стены. Тяжёлый засов.
Убежище.
Но каждый, кто входит, пусть будет готов
Расстаться с надеждою.
Сердца за стеной лечит Божья любовь
Случается.
Высокие стены. Тяжёлый засов.
Отчаянье.

Но знаешь, Великий Господь не живёт
За стенами.
Все двери открыты, поверь, тебя ждёт,
Кто создал вселенную.
Сын Божий Иисус умирал на кресте,
Чтоб стены разрушились.
Он смертью своею дарует тебе
Жизнь лучшую.

2001 г.

Читает Богдан Мычка.

Он придет (Андрей Ермоленко)
4.9 (7)

Он придет (Андрей Ермоленко) в Христианской фонотеке

Он придет (Андрей Ермоленко)

На части рвусь, сам себя кляня, –
Вопрос в голове свербит:
Придет ли Тот, Кто казнит меня?
И придет ли Тот, Кто простит?

В предсмертный миг, оседлав коня,
Что в пропасть уже летит,
Боюсь: придет Он казнить меня,
Или все-таки Он простит?

Хлопок.. и финиш. Порвалась нить.
Теперь чуть-чуть подождать..
И Он придет – Он придет судить! –
Он уже приходил прощать.

2002 г.

Читает Богдан Мычка.

Жертвенность (Александр Савченко)
5 (4)

Жертвенность (Александр Савченко) в Христианской фонотеке

Жертвенность (Александр Савченко)

Как ты любила быть в собраньях,
как там молилась горячо!
И в том причина есть сгоранья
того, что мы зовем свечой!

Свеча души твоей сгорала,
себя сжигала ты дотла.
И я сказать имею право:
– Как много сделать ты смогла!

Своим святым считала долгом
ты быть на всех похоронах.
Ходила праведно пред Богом,
имея честь и Божий страх!

Я говорил нередко: – Мама,
тебе ль на кладбище идти
со столь опухшими ногами?
Ты возражала: – Погоди.

Ведь мы затем в дом плача ходим,
чтоб Слово Божье возвещать.
А те, кого мы здесь проводим,
нас будут в вечности встречать!

Читает автор.