Тишина в лесу (Александр Блок)
5 (1)

Тишина в лесу (Александр Блок)

Тишина в лесу (Александр Блок)

Максим Аверин читает стихи Александра Блока, посвященное зимней тишине в день святого Рождества.

Бушевали ночные метели,
Заметали лесные пути,
И гудели мохнатые ели,
И у ангелов не было силы
Звёздный свет до земли донести.

Но полночные силы устали
В небе чёрные тучи клубить,
И деревья стонать перестали,
И у ангелов силы хватило
Звёздным светом леса озарить.
И деревья торжественным строем
Перед ясным лицом тишины
Убеляются снежным покоем,
Исполняются светлою силой
Ледяной и немой белизны.

Чьё там брежжит лазурное око?
Как поляна из звёзд — небеса.
В тишине голубой и глубокой
С дивной ратью своей многокрылой
Бог идёт сквозь ночные леса.

1912 г.

Читает Максим Аверин.

Саваоф (Иван Бунин)
4 (1)

Саваоф (Иван Бунин)

Саваоф (Иван Бунин)

Актер Игорь Петренко читает стихи Ивана Бунина, посвященные воспоминаниям о вечере, проведенном под церковными сводами.

Я помню сумрак каменных аркад,
В средине свет — и красный блеск атласа
В сквозном узоре старых царских врат,
На золотой стене иконостаса.

Я помню купол грубо-голубой:
Там Саваоф с простёртыми руками,
Над скудною и тёмною толпой,
Царил меж звёзд, повитых облаками.

Был вечер, март, сияла синева
Из узких окон, в куполе пробитых,
Мертво звучали древние слова.

Весенний отблеск был на скользких плитах —
И грозная седая голова
Текла меж звёзд, туманами повитых.

1908 г.

Читает Игорь Петренко.

Рождество Христово (Валерий Брюсов)
5 (1)

Рождество Христово (Валерий Брюсов)

Рождество Христово (Валерий Брюсов)

Огни по городу погасли,
На улицах немая мгла.
Вот Мать кладёт Младенца в ясли,
Над Ним поникла, замерла.

Темно в их храмине убогой,
Солома в яслях холодна,
И зимний ветер стонет строго,
Стучится в дверь и у окна.

Но, окружён Своим сияньем,
Младенец светится из мглы;
Его согреть своим дыханьем
Спешат покорные волы.

К Нему волхвы в чужой пустыне
Путь направляют по звездам,
И ангелы, из тверди синей,
О Нём вещают пастухам.

Читает Андрей Финягин.

Судный день (Иван Бунин)
5 (1)

Судный день (Иван Бунин)

Судный день (Иван Бунин)

Актер Дмитрий Мухамадеев читает духовное стихотворение Ивана Бунина, заставляющее нас задуматься о вечном.

В щит золотой, висящий у престола,
Копьём ударит ангел Израфил —
И саранчой вдоль сумрачного дола
Мы потечём из треснувших могил.

Щит загудит — и Ты восстанешь, Боже,
И тень Твоя падёт на судный дол,
И будет твердь подобна красной коже,
Повергнутой кожевником в рассол.

1912 г.

Читает Дмитрий Мухамадеев.

И цветы, и шмели… (Иван Бунин)
5 (1)

И цветы, и шмели... (Иван Бунин)

И цветы, и шмели… (Иван Бунин)

В этом стихотворении Ивана Бунина летняя картина русского поля перемежается с размышлением о конце земного пути.

И цветы, и шмели, и трава, и колосья,
И лазурь, и полуденный зной…
Срок настанет — Господь сына блудного спросит:
«Был ли счастлив ты в жизни земной?»

И забуду я всё — вспомню только вот эти
Полевые пути меж колосьев и трав —
И от сладостных слёз не успею ответить,
К милосердным коленам припав.

1918 г.

Читает Александр Голубев.

Святой образ (Уильям Блейк)
4.8 (4)

Святой образ (Уильям Блейк) в Христианской фонотеке

Святой образ (Уильям Блейк)

Добро, Терпимость, Мир, Любовь
В несчастье мы зовем
И сим достоинствам святым
Возносим наш псалом.

Добро, Терпимость, Мир, Любовь –
Все это Бог Благой;
Добро, Терпимость, Мир, Любовь –
Все это мы с тобой!

Ведь наше сердце у Добра,
Терпимость льет наш свет.
Святой наш образ у Любви –
И Мир, как мы, одет.

Мы – люди, жители земли,
В несчастье все зовем
Добро, Терпимость, Мир, Любовь
Во образе людском!

О если б образ наш святой
Любой в любом берег!
Где Мир, Терпимость и Любовь –
Там, собственно, и Бог!

Читает Сергей Демидов.

Отрады (Валерий Брюсов)
5 (2)

Отрады (Валерий Брюсов) в Христианской фонотеке

Отрады (Валерий Брюсов)

Знаю я сладких четыре отрады.
Первая – радость в сознании жить.
Птицы, и тучи, и призраки – рады,
Рады на миг и для вечности быть.

Радость вторая – в огнях лучезарна!
Строфы поэзии – смысл бытия.
Тютчева песни и думы Верхарна,
Вас, поклоняясь, приветствую я.

Третий восторг – то восторг быть любимым,
Ведать бессменно, что ты не один.
Связаны, скованы словом незримым,
Двое летим мы над страхом глубин.

Радость последняя – радость предчувствий,
Знать, что за смертью есть мир бытия.
Сны совершенства! в мечтах и в искусстве
Вас, поклоняясь, приветствую я!

Радостей в мире таинственно много,
Сладостна жизнь от конца до конца.
Эти восторги – предвестие бога,
Это – молитва на лоне Отца.

1900 г.

Читает Николай Гузов.