Колыбель моя качалась… (Аполлон Майков)
    4 (1)

    Колыбель моя качалась... (Аполлон Майков)

    Колыбель моя качалась… (Аполлон Майков)

    Николай Иванов читает духовные стихи русского поэта Аполлона Майкова. Из цикла «Еврейские песни» (К картине «Введение во храм»). Идумея — древнегреческое наименование страны Эдом (на территории современной Иордании).

    Колыбель моя качалась
    У Сиона, и над ней
    Пальма Божия склонялась
    Тёмной купою ветвей;

    Белых лилий Идумеи
    Снежный венчик цвёл кругом,
    Белый голубь Иудеи
    Реял ласковым крылом.

    Отчего ж порой грущу я?
    Что готовит мне судьба?
    Всё смиренно, всё приму я,
    Как Господняя раба!

    1840 г.

    Читает Николай Иванов.

    Когда, гоним… (Аполлон Майков)
    5 (1)

    Когда, гоним... (Аполлон Майков)

    Когда, гоним… (Аполлон Майков)

    Актер Николай Иванов читает духовное стихотворение русского поэта Аполлона Майкова.

    Когда, гоним тоской неутолимой,
    Войдёшь во храм и станешь там в тиши,
    Потерянный в толпе необозримой,
    Как часть одной страдающей души, —
    Невольно в ней твоё потонет горе,
    И чувствуешь, что дух твой вдруг влился
    Таинственно в своё родное море
    И заодно с ним рвётся в небеса…

    1857 г.

    Читает Николай Иванов.

    Мани. Факел. Фарес. (Аполлон Майков)
    5 (1)

    Мани. Факел. Фарес. (Аполлон Майков)

    Мани. Факел. Фарес. (Аполлон Майков)

    Актер Николай Иванов читает духовное стихотворение русского поэта Аполлона Майкова. При Данииле во время царствования Валтасара мидийский царь Дарий завоевал Вавилон (539 г. до Р. X.). Тогда же и погиб Валтасар, как ему предсказал Даниил, объяснивший значение надписи на стене, сделанной таинственной рукой во время царского пира: «Мене текел упарсин» (ты ничтожен, и твое царство поделят мидяне и персы) (Дан. 5, 25).

    В диадеме и порфире,
    Прославляемый как Бог,
    И как Бог единый в мире,
    Весь собой, на пышном пире,
    Наполняющий чертог —

    Вавилона, Ниневии
    Царь за брашной возлежит.
    Что же смолкли вдруг витии?
    Смолкли звуки мусикии?..
    С ложа царь вскочил — глядит —

    Словно светом просквозила
    Наверху пред ним стена,
    Кисть руки по ней ходила
    И огнём на ней чертила
    Странной формы письмена.

    И при каждом начертанье
    Блеск их ярче и сильней,
    И, как в солнечном сиянье,
    Тусклым кажется мерцанье
    Пирных тысячи огней.

    Поборов оцепененье,
    Вопрошает царь волхвов,
    Но волхвов бессильно рвенье,
    Не даётся им значенье
    На стене горящих слов.

    Вопрошает Даниила —
    И вещает Даниил:
    «В Боге — крепость царств и сила;
    Длань Его тебе вручила
    Власть, и Им ты силен был;

    Над царями воцарился,
    Страх и трепет был земли,
    Но собою ты надмился,
    Сам себе ты поклонился,
    И твой час пришёл. Внемли:

    Эти вещие три слова…»
    Нет, о Муза, нет! постой!
    Что ты снова их и снова
    Так жестоко, так сурово
    Выдвигаешь предо мной!

    Что твердишь: «О, горе! горе!
    В суете погрязший век!
    Без руля, на бурном море,
    Сам с собою в вечном споре,
    Чем гордишься, человек?

    В буйстве мнящий быти Богом,
    Сам же сын Его чудес —
    Иль не зришь, в киченьи многом,
    Над своим уж ты порогом
    Слов: мани — факел — фарес!»

    1888 г.

    Читает Николай Иванов.