Никогда не любил (Александр Латушкин)
5 (1)

Никогда не любил (Александр Латушкин) в Христианской фонотеке

Никогда не любил (Александр Латушкин)

Я кровь пролил, а ты волов купил.
Я вознесен, а ты к земле прилип.
Женился ты, чтоб пренебречь Мой пир.
Так знай, дитя, Мой не увидишь лик.

Я был Давид, а ты – Авессалом.
Был молчалив Я, ты вершил свой суд.
Я все прощал, а ты искал Мой трон.
За то твой прах позору предадут.

Я в теле был, а ты был в стороне,
Я обвинён был, ты не защищал.
Я стал велик, тогда пришёл ко мне
Ты, как Семей, что пыль в Меня бросал.

Моё ты взял, но мир не позабыл.
Ты, как Анания с Сапфирой, предо Мной.
Выходит, никогда ты не любил
Того, Кто говорит сейчас с тобой.

Читает автор.

Бог видит нас такими, как мы есть (Вера Кушнир)
5 (1)

Бог видит нас такими, как мы есть (Вера Кушнир) в Христианской фонотеке

Бог видит нас такими, как мы есть (Вера Кушнир)

Бог видит нас без наших накоплений,
Домов, машин, нарядов и трудов,
Подпорок бутафорных ста пудов
И благороднейших происхождений …

Он видит нас такими, как мы есть –
Двуличными, наигранными, злыми,
Духовно слабыми, на две ноги хромыми,
Готовыми впросак чуть что – и сесть.

Он видит с Неба нашу наготу,
Как видел наготу Адама в рае,
Хотя и он, и Ева, прикрывая
Ее, спешили с глаз долой к кусту…

Ведь мы стыдимся нашей наготы
И норовим под мишурой укрыться,
Упрятать от стыда зардевшиеся лица
От глаз, все видящих с надзвездной высоты!

В последний путь пойдем без ничего,
Казенной может быть последняя рубашка,
Что на спине по-детски нараспашку…
Буквально ничего в дорогу своего!

А то, что иногда кладут покойным в гроб,
Бессмысленно, наивно и нелепо,
Как катафалк с нагруженным прицепом,
Везущим вслед за трупом барахло…

Отчаянье? Безвыходность? Обрыв?
Иль все же есть какая-то надежда,
Какая-то достойная одежда,
Чтоб стать пред Богом, наготу прикрыв?

Да, есть! Смотря на нашу безнадежность,
Учитывая зоркость Своих глаз
И абсолютной святости алмаз,
Бог обеспечил нас чистейшею одежей.

Белее снега сделан саван тот,
Омыт в Крови Возлюбленного Сына,
И нашей неприглядности картина
Преобразилась, став пред Ним святой!

Мы изменились в Божиих очах,
Родившись от Него. В Него крестились,
В Его ковчеге навсегда укрылись,
А Крест Христов рассеял смерти страх.

По-прежнему Бог видит, кто мы есть,
Но смотрит через призму мук Голгофских
На тех, кто преклонясь, без жестов броских,
Признался в наготе, приняв Благую Весть!

2001 г.

Читает Игорь Семёнов.

Осенний вальс вдоль серых тротуаров (Игорь Семёнов)
5 (1)

Осенний вальс вдоль серых тротуаров (Игорь Семёнов) в Христианской фонотеке

Осенний вальс вдоль серых тротуаров (Игорь Семёнов)

Осенний вальс вдоль серых тротуаров
Затеяла опавшая листва.
Вдоль длинных улиц и больших бульваров
Кружит листва, кружит… пока ветра

Ее все выше, выше поднимают,
Все далее влекут в вечерний час.
Но листья, к сожалению, не знают,
Настанет миг – окончится их вальс.

Мелодия ветров для них прервется
Навек. И лишь мерцающий фонарь
Услышит, как последним шелохнется
Осенний лист сквозь ледяную хмарь…

Но, а пока бушуют жизни ветры,
Я в вальсе повседневности кружусь.
Дай, Боже Вечный, не лишиться веры,
Я недоверия и робости стыжусь,

Что в час, когда покроюсь я багрянцем,
Свидетельством не зря прожитых дней,
То закружусь в своем последнем танце
В кругу родных, в кругу моих друзей,

И лишь затем, с последним дуновением
Пронизывающего ветерка
Замру, как замирает с наслаждением,
Осенний лист, герой сего стиха.

2015 г.

Читает автор.

Монастырь (Дэн Шорин)
5 (2)

Монастырь (Дэн Шорин) в Христианской фонотеке

Монастырь (Дэн Шорин)

Высокие стены. Тяжёлый засов.
Убежище.
Причал, где кончается море штормов
Безбрежное.
Сердца за стеной лечит Божья любовь
Разбитые.
Высокие стены. Тяжёлый засов.
Укрытие.

По узкой дороге бежит человек
К Спасителю.
Над жизнью пустой прочно властвует грех
Мучительный.
Высокие стены. Тяжёлый засов.
Убежище.
Здесь грех побеждён, здесь вселилась любовь
Надеждою.

Но только и здесь, за стеною живут
Такие же грешники.
Неважно, находишься там или тут,
А сердце-то прежнее.
В грехах потихоньку уходишь на дно –
Теряешься.
А сердце пустое. А в сердце одно
Пожарище.

Рождается грех не снаружи – внутри
В сердцах человеческих.
И даже, порою, за краем Земли
С ним встретишься.
И даже за очень высокой стеной
Не спрячешься.
Пытаться сбежать от себя нам с тобой –
Ребячество.

Высокие стены. Тяжёлый засов.
Убежище.
Но каждый, кто входит, пусть будет готов
Расстаться с надеждою.
Сердца за стеной лечит Божья любовь
Случается.
Высокие стены. Тяжёлый засов.
Отчаянье.

Но знаешь, Великий Господь не живёт
За стенами.
Все двери открыты, поверь, тебя ждёт,
Кто создал вселенную.
Сын Божий Иисус умирал на кресте,
Чтоб стены разрушились.
Он смертью своею дарует тебе
Жизнь лучшую.

2001 г.

Читает Богдан Мычка.

Жертвенность (Александр Савченко)
5 (4)

Жертвенность (Александр Савченко) в Христианской фонотеке

Жертвенность (Александр Савченко)

Как ты любила быть в собраньях,
как там молилась горячо!
И в том причина есть сгоранья
того, что мы зовем свечой!

Свеча души твоей сгорала,
себя сжигала ты дотла.
И я сказать имею право:
– Как много сделать ты смогла!

Своим святым считала долгом
ты быть на всех похоронах.
Ходила праведно пред Богом,
имея честь и Божий страх!

Я говорил нередко: – Мама,
тебе ль на кладбище идти
со столь опухшими ногами?
Ты возражала: – Погоди.

Ведь мы затем в дом плача ходим,
чтоб Слово Божье возвещать.
А те, кого мы здесь проводим,
нас будут в вечности встречать!

Читает автор.

Дверь (Зинаида Гиппиус)
5 (6)

Дверь (Зинаида Гиппиус) в Христианской фонотеке

Дверь (Зинаида Гиппиус)

Мы, умные, – безумны,
Мы, гордые, – больны,
Растленной язвой чумной
Мы все заражены.

От боли мы безглазы,
А ненависть – как соль,
И ест, и травит язвы,
Ярит слепую боль.

О, черный бич страданья!
О, ненависти зверь!
Пройдем ли – Покаянья
Целительную дверь?

Замки ее суровы
И створы тяжелы…
Железные засовы,
Медяные углы…

Дай силу не покинуть,
Господь, пути Твои!
Дай силу отодвинуть
Тугие вереи!

1918 г.

Читает Ирина Кириченко.

Спасение (Зинаида Гиппиус)
4.3 (3)

Спасение (Зинаида Гиппиус) в Христианской фонотеке

Спасение (Зинаида Гиппиус)

Мы судим, говорим порою так прекрасно,
И мнится — силы нам великие даны.
Мы проповедуем, собой упоены,
И всех зовём к себе решительно и властно.

Увы нам: мы идём дорогою опасной.
Пред скорбию чужой молчать обречены, —
Мы так беспомощны, так жалки и смешны,
Когда помочь другим пытаемся напрасно.

Утешит в горести, поможет только тот,
Кто радостен и прост и верит неизменно,
Что жизнь — веселие, что всё — благословенно;

Кто любит без тоски и как дитя живёт.
Пред силой истинной склоняюсь я смиренно;
Не мы спасаем мир: любовь его спасёт.

1901 г.

Читает Ирина Кириченко.

Христу (Зинаида Гиппиус)
5 (2)

Христу (Зинаида Гиппиус) в Христианской фонотеке

Христу (Зинаида Гиппиус)

Мы не жили – и умираем
Среди тьмы.
Ты вернешься… Но как узнаем
Тебя мы?

Все дрожим и себя стыдимся,
Тяжел мрак.
Мы молчаний Твоих боимся…
О, дай знак!

Если нет на земле надежды –
То все прах.
Дай коснуться Твоей одежды,
Забыть страх.

Ты во дни, когда был меж нами,
Сказал Сам:
«Не оставлю вас сиротами,
Приду к вам».

Нет Тебя. Душа не готова,
Не бил час.
Но мы верим, – Ты будешь снова
Среди нас.

1901 г.

Читает Ирина Кириченко.

Святой образ (Уильям Блейк)
4.8 (4)

Святой образ (Уильям Блейк) в Христианской фонотеке

Святой образ (Уильям Блейк)

Добро, Терпимость, Мир, Любовь
В несчастье мы зовем
И сим достоинствам святым
Возносим наш псалом.

Добро, Терпимость, Мир, Любовь –
Все это Бог Благой;
Добро, Терпимость, Мир, Любовь –
Все это мы с тобой!

Ведь наше сердце у Добра,
Терпимость льет наш свет.
Святой наш образ у Любви –
И Мир, как мы, одет.

Мы – люди, жители земли,
В несчастье все зовем
Добро, Терпимость, Мир, Любовь
Во образе людском!

О если б образ наш святой
Любой в любом берег!
Где Мир, Терпимость и Любовь –
Там, собственно, и Бог!

Читает Сергей Демидов.

Ты помнишь, видишь, знаешь (Марина Вигель)
4.5 (2)

Ты помнишь, видишь, знаешь (Марина Вигель) в Христианской фонотеке

Ты помнишь, видишь, знаешь (Марина Вигель)

Ты помнишь всё, как ноги мыл Иуде,
И, как себя позволил бичевать.
Как яростно: «Распни!» – кричали люди,
А Ты шёл добровольно умирать.

Как падая, сгорали в небе звёзды,
И на Голгофу опускалась мгла.
Как смертные грехи вбивали гвозди
В Твои ладони, чтобы я жила.

Ты видишь всё, как мир застыл на грани,
Как время движет маятник часов.
Как свои двери закрывают страны
Для покаянья и Твоих судов.

Как спорят с небом бесов легионы,
И ровным строем движутся в огонь.
Как, заглушая кананадой стоны,
Враг не жалеет для меня патрон.

Ты знаешь всё, как в цель летят ракеты,
Как громко может плакать тишина.
Как беззащитны выжившие дети,
Когда не прекращается война.

Как грабежы, предательства, застенки
Приоткрывают кровожадный зев.
Как я, свои разбитые коленки
Склоняю, и прошу: «Помилуй тех,

Кто до сих пор ещё не различает,
Где правая и левая рука.
Кто думает, что жизнью управляет,
Влетая в пламя с верой мотылька.

Кто всё ещё в сомненьях утопает,
Столпившись у распахнутых дверей.
И держится за то, что не спасает,
Пренебрегая милостью Твоей.

Прошу о тех, кто сердце восклоняет.
Кто у Голгофы в истине растёт.
Кто с радостью страданье принимает
И верою живёт.

Кто помнит, видит, знает, верит, ждёт.

Читает Марина Вигель.

От автора

«Иисус Христос вчера, сегодня и вовеки Тот же». Евреям 13:8