Христианская фонотека
Тебе завет, потомок мой,
Земли грядущий поселенец!
От зверя-предка путь прямой
К звериности глухонемой.
От зверя кто спасёт? Младенец.
Его лишь ты в себе спаси:
Ещё невинный, он играет
С лучом и к Богу в небеси,
Смеясь, ручонки простирает.
1944 г.
Читает Егор Бероев.
И снова ты пред взором видящим,
О Вифлеемская звезда,
Встаёшь над станом ненавидящим
И мир пророчишь, как тогда.
А мы рукою окровавленной
Земле куём железный мир:
Стоит окуренный, восславленный
На месте скинии кумир.
Но твой маяк с высот не сдвинется,
Не досягнёт их океан,
Когда на приступ неба вскинется
Из бездн морских Левиафан.
Равниной мёртвых вод уляжется
Изнеможённый легион,
И человечеству покажется,
Что всё былое — смутный сон.
И бесноватый успокоится
От судорог небытия,
Когда навек очам откроется
Одна действительность — твоя.
1944 г.
Читает Егор Бероев.
Актер Андрей Смоляков читает стихотворение Ивана Аксакова, объемно передающее атмосферу летнего субботнего деревенского вечера.
Солнышко заходит,
И темнеет день,
От горы упала
На селенье тень.
Лишь церковный купол
Солнцем озарён,
И открыта церковь,
И несётся звон.
Колокол к вечерне
Христиан зовёт;
Завтра воскресенье —
Отдых от работ.
И, услыша в поле
Колокола зов,
Селянин к селенью
Уж погнал коров.
А в селенье церковь
Уж полна людей,
И блестят огнями
Множество свечей.
Свечи трудовые
Ярче звёзд горят,
И молитву люди
В простоте творят.
Читает читает Андрей Смоляков.
В этом стихотворении Ивана Бунина летняя картина русского поля перемежается с размышлением о конце земного пути.
И цветы, и шмели, и трава, и колосья,
И лазурь, и полуденный зной…
Срок настанет — Господь сына блудного спросит:
«Был ли счастлив ты в жизни земной?»
И забуду я всё — вспомню только вот эти
Полевые пути меж колосьев и трав —
И от сладостных слёз не успею ответить,
К милосердным коленам припав.
1918 г.
Читает Александр Голубев.
Актер Андрей Смоляков читает духовнное стихотворение Алексея Апухтина. В нем – размышление о жизни и ее смысле.
О жизнь! Ты миг, но миг прекрасный,
Миг невозвратный, дорогой;
Равно счастливый и несчастный
Расстаться не хотят с тобой.
Ты миг, но данный нам от Бога
Не для того, чтобы роптать
На свой удел, свою дорогу
И дар бесценный проклинать.
Но чтобы жизнью наслаждаться,
Но чтобы ею дорожить,
Перед судьбой не преклоняться,
Молиться, веровать, любить.
1853 г.
Читает Андрей Смоляков.
Меня бранят, когда жалею
Я причиняющих печаль
Мне бессердечностью своею;
Меня бранят, когда мне жаль
Того, кто в слабости невольной
Иль в заблужденьи согрешит…
Хоть и обидно мне, и больно,
Но пусть никто не говорит,
Что семя доброе бессильно
Взойти добром; что только зло
На ниве жатвою обильной
Нам в назидание взошло.
Больней внимать таким сужденьям,
Чем грусть и скорбь сносить от тех,
Кому мгновенным увлеченьем
Случится впасть в ничтожный грех.
Не все ль виновны мы во многом,
Не все ли братья во Христе?
Не все ли грешны перед Богом,
За нас распятым на кресте?
1888 г.
Читает Зоя Родзевилова.
Блаженны мы, когда идем
Отважно, твердою стопою
С неунывающей душою
Тернистым жизненным путем;
Когда лукавые сомненья
Не подрывают веры в нас,
Когда соблазна горький час
И неизбежные паденья
Нам не преграда на пути,
И мы, восстав, прах отряхая,
К вратам неведомого края
Готовы бодро вновь идти;
Когда не только дел и слова,
Но даже мыслей чистоту
Мы возведем на высоту,
Все отрешаясь от земного;
Когда к Создателю, как дым
Кадильный, возносясь душою,
Неутомимою борьбою
Себя самих мы победим.
1907 г.
Читает Зоя Родзевилова.
О Ты, Кого хвалить не смею,
Творец всего, Спаситель мой;
Но Ты, к Кому я пламенею
Моим всем сердцем, всей душой!
Кто, по Своей небесной воле,
Грехи любовью превозмог,
Приник к страдальцев бедной доле,
Как друг и брат. Отец и Бог;
Кто солнца яркими лучами
Сияет мне в красе денной
И огнезвёздными зарями
Всегда горит в тиши ночной;
Крушитель зла. Судья верховный,
Кто нас спасает от сетей
И ставит против тьмы греховной
Всю бездну благости Своей! –
Услышь, Христос, моё моленье,
Мой дух Собою озари
И сердца бурного волненье,
Как зыбь морскую, усмири;
Прими меня в Свою обитель, –
Я блудный сын, – Ты Отче мой;
И, как над Лазарем, Спаситель,
О, прослезися надо мной!
Меня не крест мой ужасает, –
Страданье верою цветёт,
Сам Бог кресты нам посылает,
А крест наш Бога нам даёт;
Тебе вослед идти готовый,
Молю, чтоб дух мой подкрепил,
Хочу носить венец терновый,
Ты Сам, Христос, его носил.
Но в мрачном, горестном уделе,
Хоть я без ног и без очей, –
Ещё горит в убитом теле
Пожар бунтующих страстей;
В Тебе одном моя надежда,
Ты радость, свет и тишина;
Да будет брачная одежда
Рабу строптивому дана.
Тревожной совести угрозы,
О Милосердый, успокой;
Ты видишь покаянья слёзы, –
Молю. не вниди в суд со мной.
Ты всемогущ, а я бессильный,
Ты Царь миров, а я убог,
Бессмертен Ты – я прах могильный,
Я быстрый миг – Ты вечный Бог!
О, дай, чтоб верою святою
Рассеял я туман страстей
И чтоб безоблачной душою
Прощал врагам, любил друзей;
Чтоб луч отрадный упованья
Всегда мне в сердце проникал,
Чтоб помнил я благодеянья
Чтоб оскорбленья забывал!
И на Тебя я уповаю;
Как сладко мне любить Тебя!
Твоей я благости вверяю
Жену, детей, всего себя!
О, искупя невинной кровью
Виновный, грешный мир земной,
Пребудь божественной любовью
Везде, всегда, во мне, со мной!
1833 г.
Читает Татьяна Комарницкая.
Судно, по морю носимо,
Реет между чёрных волн;
Белы горы идут мимо,
В шуме их – надежд я полн.
Кто из туч бегущий пламень
Гасит над моей главой?
Чья рука за твёрдый камень
Малый чёлн заводит мой?
Ты, Творец, Господь всесильный,
Без Которого и влас
Не погибнет мой единый,
Ты меня от смерти спас!
Ты мне жизнь мою прибавил,
Весь мой дух Тебе открыт;
В сонм вельмож меня поставил, –
Будь средь них мой Вождь и Щит.
1794 г.
Читает Татьяна Комарницкая.
Знаю я сладких четыре отрады.
Первая – радость в сознании жить.
Птицы, и тучи, и призраки – рады,
Рады на миг и для вечности быть.
Радость вторая – в огнях лучезарна!
Строфы поэзии – смысл бытия.
Тютчева песни и думы Верхарна,
Вас, поклоняясь, приветствую я.
Третий восторг – то восторг быть любимым,
Ведать бессменно, что ты не один.
Связаны, скованы словом незримым,
Двое летим мы над страхом глубин.
Радость последняя – радость предчувствий,
Знать, что за смертью есть мир бытия.
Сны совершенства! в мечтах и в искусстве
Вас, поклоняясь, приветствую я!
Радостей в мире таинственно много,
Сладостна жизнь от конца до конца.
Эти восторги – предвестие бога,
Это – молитва на лоне Отца.
1900 г.
Читает Николай Гузов.