Исполнитель: Группа Новый Иерусалим

…они встретились. Разговор зашел о новом альбоме группы НОВЫЙ ИЕРУСАЛИМ…

Постой, но ведь альбом-то, “Неба осколки”, не совсем и “новый”. Когда он вышел?

Александр Патлис (вокал): В прошлом сентябре.

Вот и расскажи, как по прошествии месяцев ты сам оцениваешь проделанную работу?

Так… Ну что говорить? Если рассказывать о музыке, то могу сказать, что сейчас мы уже работаем над англоязычной версией альбома. На сегодняшний день у нас уже переведено пять песен из “Неба осколки” на английский язык…

…Кстати, в русском варианте альбом называется “Неба осколки”, а в английском — “Fragments Of Heaven”…

Англоязычные варианты песен сейчас “чистятся”, затем будет делаться мастеринг. На днях мы приступаем к съемках одного из клипов. Режиссером ролика станет Александр Шульга. В клипе будут использованы съемки, которые мы делали во время гастролей в России.

На какую песню будет сделан первый ролик?

На песню “Неба осколки”. Это будет клип-микс, скажем так. Также в наших планах съемки клипа на песню “Та любовь”. Или на песню “Отраженье”. Пока мы не выбрали, но одно могу точно сказать: работу над роликом мы начнем в январе, а само видео будет более постановочным, чем клип на “Неба осколки”. Что еще?.. На минских радиостанциях уже есть наш альбом…

Крутят?

Не знаю. Может быть, да. Но взяли на радио охотно. Не приходилось упрашивать: возьми-и-ите, мол, пожалуйста, возьми-и-ите.

Ты доволен тем, как альбом “пошел”?

Пока не могу сказать, что альбом “пошел”. Мне кажется, однако, что когда будут первые клипы, обязательно будет и какая-то реакция со стороны слушателей. Ведь, с другой стороны, пока кассеты продавались только на наших концертах, а в розничной сети их нельзя было купить…

Вы заинтересованы в продаже альбома?

Продажи — это как бы вторично, на кассетах и компактах в Беларуси вряд ли можно сильно заработать. Мы больше заинтересованы в том, чтобы люди услышали наши новые песни, чтобы те, кто знает нас по старым альбомам, могли сравнить их с песнями из “Неба осколки”.

В сентябре ты говорил, что осенью 2002-го вы хотели делать презентацию альбома.

Да, мы планировали презентацию, но на сегодняшний день ее дата перенесена на весну. Нам предлагают сделать концерт в большом зале Дворца Республики.

А вы?

А мы уже практически согласились. Но концерт во Дворце республики, скорее всего, не будет презентацией альбома как таковой. Думаю, это будет просто большой концерт, хотя для нас не имеет значения, как называть это мероприятие.

Но вы когда-нибудь думали о том, что эту пластинку нужно представить зрителям? То есть вам интересен музыкальный PR?

Конечно, интересен. Давайте совместно с “Музыкальной газетой” сделаем презентацию альбома.

Ага. Стоит подумать об этом.

Честно говоря, нам не хочется делать презентацию в каком-то большом, пафосном зале. Почему-то, когда я думаю о презентации, мне хочется сделать ее в небольшом клубе, мест на 300-400.

Первые отзывы о вашей пластинке, насколько я помню, звучали примерно так: “Неба осколки” — это качественно записанный альбом, в котором особенно ощутимо влияние восточной традиции и творчества группы U2.

Восточная традиция? Не знаю, город Гродно, откуда я родом, — это Восток или Запад? Вроде, ближе к Западу. Тогда откуда взялись восточные мотивы?

Ты сам можешь сказать, было ли явно оказано на тебя какое-либо музыкальное влияние?

Дело в том, что мне очень нравится такой коллектив, как DC TALK. Один из его вокалистов, Кевин Макс — сейчас он работает сольно в Америке, — пишет очень интересную музыку, я его много и с удовольствием слушаю. Некоторые музыкальные обороты пластинки “Неба осколки”, возможно, были инициированы именно его творчеством. Эти обороты, как мне кажется, обогащают музыку. И… мне они нравятся, если честно.

Допустим, изначально, когда мы садимся в студию, приступаем к записи новой песни, она имеет одну прямую мелодию, придуманную Игорем Копыловым. Но затем я начинаю “опевать” ее — в итоге появляются такие интересные обертона, мелизмы, как мы их называем…

Ты говорил, что в английской версии вокальные треки альбома будут звучать более интересно, богаче. Что ты имел в виду?

Английский вариант альбома мы начали писать после того, как дали много концертов, много раз исполнили новый материал. Теперь я уже точно знаю, как именно должны звучать песни пластинки. Ведь когда мы писали русскоязычный вариант, каждую фразу каждой песни приходилось “рожать”. Теперь сложность заключается только в правильном произношении…

Англоязычную версию альбома мы прописываем в студии “Селах” со звукорежиссером Андреем Жуковым. Эта студия по своим акустическим качествам лучше, чем, допустим, даже наша студия, в которой мы писали русскую версию альбома. У нас в студии голос “летал”, поэтому на записи присутствуют, может быть, не совсем нужные частоты. Подобная проблема в студии “Силах” просто не возникала.

Андрей Жуков делал и мастеринг альбома? Очень интересной работа получилась. Очень качественной.

Да. И я бы многим белорусским исполнителям посоветовал поработать с этим звукорежиссером. Тем более, что он работает не только в качестве звукорежиссера; он еще делает аранжировки, ремиксы…

Он предлагал вам какие-нибудь идеи для альбома?

Да, предлагал. Допустим, как звукорежиссер он постоянно изучает новые эффекты, экспериментирует. Эти свои находки он предлагал нам. Интересно… интересно с ним работать. И я думаю даже, что наш следующий альбом мы тоже будем писать с ним.

Это было бы вполне логичным.

Альбом получился очень качественным, нам нравится, и мы надеемся, что эту пластинку оценят и в Америке. Хотя американские продюсеры почему-то настаивают на том, чтобы обязательно переписать голосовые партии на одной из студий в Штатах. Инструментальное исполнение они принимают, но не голосовые треки…

Почему?

Может быть, это можно аргументировать тем, что в Америке очень популярна “муля”. Вот, допустим, машина “Ауди”: когда ты ее покупаешь, ты переплачиваешь какие-то деньги за имя. То же самое с диском: в Америке ты должен знать, за что платишь. То есть когда ты открываешь диск, внутри должно стоять Имя. Когда мы писали альбом “Ну что ты думаешь об этом?”, мы воспользовались услугами известной американской студии “Bill Gaither”. И когда среднестатистический американец брал наш компакт-диск и читал название этой студии, он мог еще не слышать нашу музыку, но уже был уверен в том, что она будет качественной.

Группа легко согласилась на перезапись вокальных треков? Это не было ударом по самолюбию звукорежиссера?

Нет. Дело в том, что для нас есть смысл записывать голос в Америке, если затем мы будем заключать там контракт. Иначе нам это не интересно. Мы удовлетворены тем качеством записи “Неба осколки”, которое мы имеем. И американцы, когда они слушают эту пластинку, они также остаются удовлетворенными качеством записи.

Результат записи, полученный в Америке, еще не обязательно будет лучше результата, который вы получили здесь.

Я думаю, что все-таки шоу-бизнес в Америке развит намного лучше, чем у нас.

…

…

Как долго вы способны… нянчиться с альбомом после релиза? Он остается вам так же интересен?

Понимаешь, мы никогда не ставили перед собой цель написать песню ради песни. Когда мы пишем альбом, каждая его песня рождается, как ребенок. А если ребенок в семье рождается, значит, он кому-то нужен. И когда мы пишем свои песни, для нас очень важно, чтобы каждая из них нашла своего слушателя. Для нас музыка — это средство выражения. Когда мы пишем песни, мы думаем о людях, о том, что бы мы им могли и хотели сказать, причем сказать так, чтобы они нас поняли.

В “Неба осколки” вы сказали все, что хотели на сегодняшний день?

У нас еще осталось несколько песен, которые не вошли в альбом. Возможно, они будут включены в нашу следующую пластинку. А возможно, и нет. Ведь за год может произойти все, что угодно: изменятся многие вещи, изменится наш взгляд на жизнь…

Концерты по России и Украине, которые стоят в расписании группы на 2003 год, можно рассматривать как тур в поддержку альбома “Неба осколки”?

Конечно. Кстати, осенью мы уже побывали во многих городах России: распродали свои альбомы. За прошедшее время люди послушали “Неба осколки”, выучили эти песни. Когда мы поедем по этим городам во второй раз, я уверен, на них будет уже совсем другая реакция. Когда люди впервые слышали песни из нового альбома, они просто сидели и слушали их. Потому что новые композиции сильно отличаются от песен нашего предыдущего альбома. Но они не менее интересны.

У нас была такая мечта — экранизировать альбом “Неба осколки”, сделать мини-фильм, и во время концертов вешать на сцену экран, пускать это видео. Какие-то образы, отрывки из клипов…

Какую песню из альбома можно считать потенциальным хитом?

Девушкам, безусловно, понравится песня “Любовь в ладонях“. Многим нравится песня “Ангел”. На концертах очень взрывает людей “Такой великий Бог” и песня “Та любовь“. Кстати, эта композиция, я бы сказал, и по смыслу, и по аранжировке имеет шанс стать хитом. Мне лично очень нравится песня “Глаза цвета неба”. А вообще — сколько людей, столько и мнений. Интересно, что ты, допустим, отметила первую половину альбома. Вчера я разговаривал с Димой Смольским, и он сказал: “Джентльменский набор — четыре последние песни”. То есть мы как бы достигли своей цели. В этом альбоме каждый человек нашел композицию для себя…

Источник: Музыкальная газета. Статья была опубликована в номере 02 за 2003 год.

Все интервью…

9 декабря 2000 г. в столице Беларуси в концертном зале “Минск” выступит группа НОВЫЙ ИЕРУСАЛИМ. Прозвучат лучшие песни коллектива и состоится премьера нескольких новых композиций. Александр Патлис, Игорь Сорокин и Вадим Калацей заглянули в “холодную” редакцию “МГ” (отопление, сами понимаете, еще то), но разговор с музыкантами вышел отнюдь не морозным…

Что-то долго группа работает над своим новым альбомом. Нет?

Александр Патлис: У нас вышел альбом “НОВЫЙ ИЕРУСАЛИМ”, но я бы назвал его более… церковным, что ли. Песни в нем рассчитаны на людей, которые имеют понятие о Боге, разбираются в религии, христианстве. Альбом записывался перед поездкой в Америку, где мы очень много выступаем в церквах, и он был как бы сделан для тех людей, кто помогает нам там, кто приходит на наши концерты. Это был такой подарок.

А над… “обычным”… альбомом мы действительно начали работать, но почему-то он не пошел, а из воздуха что-то высасывать мы не хотим, того, чего нет в сердце. Поэтому мы решили подождать.

Вадим Калацей: Очень много факторов нужно для того, чтобы возник новый альбом. Мы не из тех групп, которые после выхода удачного альбома начинают штамповать похожие работы, и на пятый год они уже выдыхаются.

Александр Патлис: Важно, чтобы все музыканты группы был объединены одной целью перед тем, как приступить к записи своего очередного альбома. Так и мы: у кого-то появилась идея – ага, вот уже два человека ее разрабатывают, три, вот уже вся группа, и только тогда можно садиться за написание нового альбома. Сейчас мы почти пришли к такому единству.

Судя по песне “Город” из альбома “НОВЫЙ ИЕРУСАЛИМ”, я бы не сказал, что она чисто “церковная”…

Александр Патлис: Там действительно есть несколько хитовых и заводных песен. И все же целью именно нового альбома будет донести Евангелие до людей “нормальными”, понятными, человеческими словами. Это не будет “агитка”, как ты однажды написал про альбом “Ну что ты думаешь об этом?”, он был, да, такой немножко “в лоб”, но мы и ставили перед собой такую цель. В новой же работе нам хотелось бы, чтобы человек сам допер до всего, мы его будем только чуть-чуть направлять.

В телепередаче “И дольше века…” Борис Гребенщиков рассказал, почему он в песне “Город золотой” строчку “НАД небом голубым есть город золотой” поменял на “ПОД небом голубым…”: Бог, мол, внутри человека, а не над ним…

Александр Патлис: Текст песни на самом деле достаточно библейский… Чтобы не обидеть поклонников Бориса Гребенщикова, но при этом говорить прямо, скажу следующее: вот есть небеса, есть поднебесье, где, согласно Библии, обитают духи злобы, демонические ангелы, которые посылают человеку всевозможные беды. Божий же престол находится над небом… Но с позицией Гребенщикова, что Бог живет в человеке, я абсолютно согласен, это суть Евангелия, что Христос в нас.

В начале годы мы с вами оказались в одной телевизионной студии на эфире прямой передачи о рок-музыке. И тогда там возник небольшой конфликт между мной и Николаем Хавкиным, работающим с группой НОВЫЙ ИЕРУСАЛИМ, попенявшим некоторым белорусским музыкантам на бездуховность их творчества. Была еще одна программа, где речь зашла примерно о том же. И мне показалось, что и там, и там в разговор хотел вклиниться Игорь Сорокин, но не получилось…

Игорь Сорокин: Группы-то пишут песни от души, но меня не устраивает то, что тексты их песен зачастую расходятся с тем, как музыканты ведут себя вне сцены. В качестве примера я бы привел не белорусских исполнителей, а, скажем, Элтона Джона. Нас, бывает, спрашивают, как можно слушать его музыку, если у этого человека много пороков? На это мы отвечаем: есть музыка плохая и хорошая, есть люди – плохие и хорошие. Элтон Джон написал прекрасные песни, но в то же время я не хотел бы иметь его человеческие пороки.

Если музыкант написал песню под воздействием наркотиков, в порыве гнева, то начинка у нее будет одна; если песня написана исходя из романтических чувств, в хорошем настроении, это уже другое.

Не хочется видеть на сцене пошлость, мат, кривляния.

Александр Патлис: Игорь часто любит говорить, что в руках хирурга скальпель – средство исцеления человека от болезни, в руках преступника – орудие убийства. Точно так и музыка. Одни и те же аккорды, один и тот же драйв могут принести людям любовь, добро, а могут и привести к наркотикам, разжечь национальную вражду. Возникает вопрос ответственности музыканта, выходящего на сцену, перед аудиторией: что его зритель будет делать после концерта.

Когда я вижу Константина Кинчева, рассказывающего в телепрограмме о каких-то православных вещах, рассуждающего о духовности, я вспоминаю такой случай. Мы выступали во Владимире, и я жил у своего приятеля, родители которого работают в придорожном ресторанчике, и они рассказали, что, возвращаясь из очередного тура, музыканты АЛИСЫ и АГАТЫ КРИСТИ, остановившись у них “перекусить”, выпили столько водки, наговорили столько всего нецензурного, что тем “правильным” словам я уже не верю. Они фальшивы.

Может, это не фальшь? Слаб человек… Может, он душой тянется к чему-то светлому, а грязь под ногами, которую он сам замесил, не пускает…

Александр Патлис: Мы тоже были не святые лет десять назад. Но наш приход к вере изменил нас. А у некоторых получается, что ни Богу свечка и ни черту кочерга: и вашим, и нашим. Если ты уж посвящаешь свою жизнь Богу, то надо топать по этому пути до конца. И тогда тебя будет и Бог уважать, и люди. Истинное прикосновение к Богу исцеляет человека.

Вадим Калацей: Сегодня многочисленные рок-команды пытаются в слово вложить максимум силы, для того чтобы заставить людей что-то делать. Это колоссальная ответственность.

Игорь Сорокин: Я приведу такие слова Шекспира: “О, человек! Безумный человек, что облечен минутным, кратковременным величьем. И так в себе уверен, что не помнит, ведь хрупок, как стекло, он перед небом. Кривляется, как злая обезьяна, да так, что плачут ангелы над ним”.

Александр Патлис: Слово как семечка, оно также сеется и дает всходы. У нас большой архив музыкальных видеокассет. На одном из “живых” концертов METALLICA Хэтфилд в паузе между песнями стал кричать в заведенный зал какие-то слова, буквально пятнадцать слов. Я смотрю на него – он как будто проповедник. Он кричит: “Yeahhh?!”. И зал отвечает: “Yeahhh!!!”.

– А что за слова-то были?

Александр Патлис: …В основном – мат.

Вадим Калацей: “Вы – такие-сякие. Вы че пришли на концерт? Петь? Так пойте!”

Александр Патлис: “Вы мне благодарны? Да имел я вашу благодарность!” А все ему: “Yeahhh!!!”.

Есть кассета последнего “Вудстока”. На ней все более-менее прилично, если не учитывать девчонок без бюстгальтеров. А другая компания выпустила кассету, в которую вставила то, что было после этого концерта: сожжение палаток, горящая сцена, самый настоящий вандализм, полиция, машина, разгоняющая из брандспойта людей… По плодам их узнайте их, как говорит Христос. Очень важно, какие плоды “вырастут” после концерта.

У нас и общество такое получается: вечером нагрешил, утром пошел грехи замолил. И так изо дня в день.

Вадим Калацей: Очень много слов. С которыми расходятся реальные дела и поступки. Днем сходил в церковь, подумал о чем-то духовном. Вечером пропустил рюмашку-другую. С утра опохмелился, к вечеру начал работать. На следующий день к тебе пришли друзья и так далее. То есть исполняется некий ритуал, вся жизнь – ритуал. У других людей – своя религия: они в воскресенье, например, едут на рыбалку.

Неважно, кто человек – христианин или нет. Это не звание. Это всего лишь его внутреннее наполнение. То, что невозможно определить никаким катализатором. Есть люди, которые верят в идеалы коммунизма, они за них шли на смерть. В то время как другие развлекались в баньках с девочками и пили водку. А есть те, кто узнали Бога, познали Бога, их внутреннее содержание наполнено словом, моральными принципами, всякими, которые заложены в Библии. И они поступают согласно тому, что в них есть.

Я думаю, наше общество было бы цивилизованнее, оно бы пошло вперед, если бы люди не были задавлены страхом, если бы они могли выражать свою личность – хорошо или пусть даже плохо. А человек сам бы определил, куда ему идти, туда, где плохо, он не пошел бы.

Александр Патлис: В нашем обществе сегодня действительно дефицит доверия. Есть такой анекдот. Секретарь парткома звонит в церковь: “Слышь, батюшка, у нас тут партсобрание, дай, пожалуйста, стулья, не хватает” – “Ой, не дам! Я вам в прошлый раз давал, вы матерные слова на спинках ножиками повырезали” – “Ага, не дашь нам стулья?! Мы тебе пионеров в хор петь не дадим!” – “Не дадите?! Я монахов больше на ваш субботник не пущу” – “Не дашь монахов?! Все! Комсомольцев на крестный ход больше не получишь!” – “Я вам тогда монашек в сауну не дам!” – “…А вот за такие слова, батюшка, можно и партбилет на стол положить…”… Коль ты назвал себя христианином, верующим, так держи марку. Сегодня это очень важно.

Я верю, что наше общество будет сильно меняться, когда уйдет лицемерие, когда по телевизору перестанут говорить о том, как у нас растет валовой продукт, какая у нас вообще замечательная страна, как тут всем замечательно живется… По лицам людей, едущих в вагоне метро, такого не скажешь.

Я вижу, что сегодня церковь стремится к власти, я вижу церковных людей, общающихся с политиками. Я думаю, что церковь теряет то, для чего она есть на этой земле: проповедовать Евангелие. А не делать и влиять на политику. И не навязывать, как это существует в Беларуси, православную идеологию. Ведь ни для кого не секрет, что православная церковь сегодня доминирует, и она считает, что так и должно быть. А другие церкви, молодые, сегодня оказались на улице, потому что государство издало соответствующий закон, по которому тысячи людей оказались вне стен церквей. Мы не первый год с тобой знакомы, и ты знаешь, что многие прихожане нашей церкви – это бывшие наркоманы, бывшие малолетние преступники, это люди, жизнь которых действительно изменилась. И куда им теперь идти?.. До сих пор некоторые… газетки… пишут, что НОВЫЙ ИЕРУСАЛИМ – это созданная американцами религиозная машина по заманиванию молодежи в секту. Многие музыканты в Беларуси, достаточно известные музыканты, считают практически так же. И через вашу газету мы хотим сказать всем вашим читателям: да, мы ходим в протестантскую церковь, но мы с любовью и уважением относимся к католикам, к людям, которые ходят в православную церковь. И на наших концертах мы не призываем человека идти именно в эту церковь или в эту.

Вадим Калацей: Главное, чтобы человек просто пережил встречу с Богом. Чтобы он пережил истинное рождение.

Александр Патлис: Есть, как мы называем, такие автобусные евангелисты, лерики-дорики, люди со сдвинутой психикой. В Латвии есть такой человек, зовут его Людвиг, у него достаточно серьезный бизнес, рослый, здоровый мужик. Он говорит своему компаньону: “Ты посмотри на меня, ты знаешь, кем я был, и вот пять лет я живу с Богом – у меня и бизнес процветает, в семье порядок, все хорошо, нормально выглядеть начал. Приходи к Богу, будешь таким, как я”. И какой-то такой чувачок, кривой весь, подслушал это все и подходит к другому человеку: “Э, пошли с нами в церковь! Будешь такой, как я!”…

…Заманчивая это штука – для какой-то религии иметь доминирующее положение в обществе, когда тебя государство поддерживает. Но поменяется конъюнктура, к власти придут другие люди, с другими убеждениями, и “монстр” так может получить в результате отката…

Александр Патлис: Мы недавно вернулись из Тирасполя. Там отгрохали большой православный центр – золотые купола, белые стены. Но люди туда не идут. Потому что знают, на какие деньги все это было построено. И зачем священнику здание, если в нем нет людей?

…Давайте на землю спустимся… Некоторые музыканты минской группы ИСАИЯ были прихожанами той же церкви, что и вы… Не выводя из этого, я думаю, что у них какое-то странное отношение к тому, что делает НОВЫЙ ИЕРУСАЛИМ…

Игорь Сорокин: Есть люди, которые окружают нас. У нас свои земные цели и планы. И есть группа ИСАИЯ, у которой тоже есть свои цели и планы. В этом мы с ними разные. Многие, видя успех, популярность других, начинают думать, что достичь этого просто.

Александр Патлис: Может быть, они думали, что, после записи выпуска альбома у них сразу появятся концерты, сразу появятся приглашения. Перед тем как выпустить альбом “Ну что ты думаешь об этом?”, мы пять лет ездили играть “за помидоры”: на месяц уедешь – приезжаешь без копейки денег. Тут главное вовремя приостановиться и не думать о себе больше, чем ты есть на самом деле, надо продолжать работать. И люди тебя полюбят.

Игорь Сорокин: Мы помогаем ИСАИИ, тому же Диме Даукшу, берем с собой в туры их кассеты, продаем. Другое дело, что, может, ИСАИИ хотелось сделать за год то, что мы сделали за девять лет.

Кода: что хорошего и что плохого, на ваш взгляд, человечество берет с собой в двадцать первый век?

Александр Патлис: Может, мой ответ будет очень банальным. Многие люди думали, что двадцатый век – век технического прогресса; человек думал, что это защитит его, удовлетворит его и сделает счастливым, здоровым, успешным. Технический прогресс не дал ему этого. Эти вещи восполняет только Бог. В двадцать первом веке появится множество-множество новой техники, приборов, но потребность в счастье, в любви, в настоящей дружбе, верности и взаимопонимании в семье они не восполнят. Только Бог.

Вадим Калацей: Мне нравится тенденция последних пары лет, я не буду брать бывший Советский Союз, который все еще рыщет в поисках цели, которую я вижу в развитых странах: люди, досыта наевшись, вдруг разом на рубеже тысячелетий задумались о смысле, о некоторых внутренних и духовных вещах. Я смотрел последние голливудские фильмы, а Голливуд очень четко ориентируется в тех процессах, что идут в обществе, и такие фильмы как “Зеленая миля”, “Матрица” затрагивают именно внутренний мир человека, когда человек начинает задумываться, кто он.

Игорь Сорокин: Мне кажется, что сейчас молодежь потянулась к Богу. И этот процесс будет продолжаться и в двадцать первом веке. Хочется, чтобы, как по Писанию, наступило “золотое тысячелетие” и люди стали жить в радости, любви, мире.

Источник: Музыкальная газета. Статья была опубликована в номере 47 за 2000 год.

Все интервью…